Величие духа в танце: к 90-летию Петра Тимофеевича Абашеева

Петр Тимофеевич воплотил на сцене более 30 ведущих партий, став «первым премьером бурятской балетной сцены». Он стал символом новой фазы театральной жизни региона. Он танцевал партии, требующие не только техники, но и драматургического мышления. Его Али-Батыр в балете «Шурале» был не просто героем национального эпоса — он становился одухотворённым образом, в котором соединялись традиции Востока и европейской романтической школы. Его Зигфрид в «Лебедином озере» — это рыцарь, трагик, лирик и мыслитель. Его балетное мышление всегда было насыщено музыкальностью. Образы Дезире в «Спящей красавице», Спартака и Красса в одноимённом балете Хачатуряна демонстрировали редкий диапазон — от лирического героя до трагического тирана. Но вершиной стал образ Енисея в «Красавице Ангаре» (Л. Книппера и Б. Ямпилова) — единственном национальном балете, удостоенном Государственной премии РСФСР им. Глинки (1972). Критики отмечали, как его «мужественный, чистый и светлый» Енисей создавал поэтичную метафору слияния рек и человеческих судеб, особенно в дуэте с Ларисой Сахьяновой (Ангарой). Их партнёрство, длившееся четыре десятилетия, покорило зрителей Японии, Канады, Италии, Монголии и других стран, став «символом бурятского культурного Ренессанса» 1960–70-х годов. 

Он рано завершил исполнительскую карьеру — в 34 года. Но не потому, что иссяк интерес. Напротив. Просто в то время остро не хватало балетмейстеров, методистов, художественных руководителей. И Абашеев — человек долга — взял на себя ношу административной и педагогической работы. Сцена не закончилась, она просто стала другой. Сценой стало всё вокруг: училище, театр, репетиционные залы, кафедры, конференции, разговоры со студентами в коридоре. Он руководил, не отрываясь от сути искусства.

Он сделал главное — создал систему. Под его началом репертуар театра был выстроен логично и масштабно: от классики (Прокофьев, Минкус, Чайковский) к национальному балету, от одноактных форм — к крупным спектаклям. Он знал, как развивать труппу поступательно, без скачков. Именно при нём возникла прочная связка: театр — училище — кафедра балетной педагогики. Последняя — его давняя мечта. С помощью своего ученика и коллеги, народного артиста Бурятии Доржо Васильевича Дугаржапова, он участвовал в создании профильного высшего образования по балетному искусству на родной земле. Благодаря этому выпускники бурятских школ сегодня могут получать профессиональную подготовку, не покидая республику.

Он был учителем, воспитавшим мастеров. Среди его выпускников — народные и заслуженные артисты России и Бурятии. Не только ученики, но и молодые коллеги называли его наставником. Он никогда не оставался в стороне: помогал советом, репетировал, поддерживал личным участием путь каждого артиста — от первых па до становления сценической личности. Он не просто преподавал балет — он вкладывал себя.

Бурятский театр оперы и балета обязан ему не только сильной труппой, но и внутренней этикой сцены. Абашеев был строг, но справедлив. Он говорил: «Хуже всего, когда душа мешает ногам», — и этим определял собственную творческую философию: эмоция должна быть дисциплинированной. В этом был его секрет: он умел соединить сдержанность школы с размахом национального темперамента.

Он умел всё — и учил этому других. Организовать гастроли, наладить международные связи, подготовить труппу, отстроить музыкально-пластическую драматургию спектакля, вести балет точно, как часы. При этом он был чрезвычайно разносторонним. Увлекался шахматами, настольным теннисом, русским бильярдом. Организовывал для трупп спортивные мероприятия во время гастролей. Считал, что физическая и интеллектуальная культура артиста неотделимы.

Он был эрудитом. Много читал, особенно в период кризисов. Переживал за страну, за Бурятию, за судьбу культуры. В 1990-е годы, когда рушились привычные институты, он сохранял внутреннюю собранность. Оставался интеллигентом — в полном смысле этого слова. Именно в те годы он начал вынашивать идею новой балетной школы, системы, способной пережить экономические штормы.

Идеи Абашеева живут. В каждом спектакле театра, в каждом выпускнике училища. В каждом шаге, сделанном по сцене Бурятского театра оперы и балета. Теперь это пространство стиля, пространства вкуса, территория смысла. Здесь, в Улан-Удэ, где он жил, работал и мечтал, имя Абашеева произносят с благодарностью и гордостью.

Концертмейстер Марина Буланкина описывала, как Абашеев, обнаружив её трудности с аккомпанементом, садился за рояль и играл джазовые импровизации, мягко направляя: «Ты хорошо играешь, но прыжки надо вот так…».

Питомцы Ларисы Петровны Сахьяновой и Петра Тимофеевича Абашеева составляют несколько поколений бурятских танцовщиков, танцевали в театрах России, ближнего и дальнего зарубежья: Казани, Свердловска, Перми, Новосибирска, Челябинска, Красноярска, Омска, Иркутска, Хабаровска, Владивостока, Донецка, Краснодара, ряде театров Ленинграда: Кировском, театре балета имени Леонида Якобсона, театре Бориса Эйфмана, Театре музыкальной комедии и театре «Палитра» Олега Игнатьева, мужском балете; театрах Республики Саха (Якутия), Беларуси, Туркмении, Удмуртии; Еврейском музыкально-драматическом театре «Когелет» (Москва), в балетных труппах Израйля, Южной Кореи, Китая, Испании, Америки.

Многие имеют почётные звания, стали лауреатами Всероссийских и Международных престижных конкурсов и фестивалей, многие посвятили себя педагогической деятельности, осуществляют административное и художественное руководство творческими коллективами.

Уход Абашеева в 1997 году стал ударом для культуры Бурятии, но его дело продолжается. Скульптурная композиция «Красавица Ангара» в 2002 году у театра оперы и балета в Улан-Удэ запечатлела Абашеева и Сахьянову в вечном дуэте Енисея и Ангары. 

Международные фестивали их имени собирают звёзд Большого и Мариинского театров, демонстрируя преемственность традиций.

Хореографический колледж им. Сахьяновой и Абашеева» носит их имя с 2013 года, остаётся кузницей талантов для Сибири и Дальнего Востока . 

Пётр Абашеев прожил жизнь с достоинством, силой и жертвенной любовью к искусству и людям. В его танце воплотилась сама душа Бурятии — стойкая, поэтичная, щедрая. Легенда бурятского балета остаётся путеводной звездой для тех, кто верит, что танец — не только техника, но и путь к человечности. В день 90-летия мастера его Енисей по-прежнему несёт свои воды в океан вечного искусства.